Максим Сорокін Женская республика: разбираем «Параллельные матери» Педро Альмодовара
Текст: Елизавета Сушко
3 февраля в украинский прокат вышел испанский фильм Педро Альмодовара «Параллельные матери». В своей рецензии редакция Flashforward Magazine рассказывает о том, как режиссёру удаётся понимать женских персонажей едва ли не лучше остальных режиссёров современности – но это не только не делает его фильм идеальным, но и вводит в ранг «бэшки».
Редакция Flashforward Magazine не верит в спойлеры. Однако в этом тексте есть небольшие сюжетные подробности. Они не испортят ваших впечатлений о фильме, но мы ваc предупредили
Картина рассказывает о двух испанках в Мадриде: взрослой фотографке Джанис и подростке Ане. Будущие матери-одиночки с незапланированными беременностями знакомятся в родильной палате. Джанис спокойно принимает сложившиеся обстоятельства и рада своему долгожданному ребенку. Героиня освободила своего любовника, антрополога Артуро, от ответственного отцовства и принимает все решения самостоятельно. Молодая Ана же не только паникует от схваток, но и с опаской смотрит в будущее материнства.
Профеминизм и социальный комментарий
Несмотря на то, что обе героини не имели примера от своих матерей мать Аны была нацелена на карьеру актрисы и оставила её на попечительство отца по законам католической церкви, а мать Джанис была хиппи и отдала её на воспитание бабушке, вскоре скончавшись от передоза, дети меняют их в лучшую сторону. Органично Альмодовар вписывает в сюжет помощниц и нянь. Ответственность за детей на них не перекладывается, как было в жизни главных героинь. Молодые мамы держат всё под контролем, могут самостоятельно справляться, но требуют помощи. У Альмодовара это никак не слабость, а скорее сила.
Героиня Пенелопы Крус рвется на работу ради собственного удовольствия и реализации , хоть и не нуждается в деньгах. И социальная тема фильма не менее важная его часть, хоть и уступает по хронометражу. Джанис не только транслирует женскую силу, но и затрагивает политическую жизнь и историю Испании.
Эта линия раскрывается параллельно с повседневностью. Семейная история Джанис, которой она живет – это её корни и искренняя любовь к семье. Её прадед, убитый фалангистами во время Гражданской войны, похоронен в братской могиле вместе со своими односельчанами. Тот самый Артуро соглашается помочь в организации раскопок ради важных для общества знаний.
В характерах героинь много заигрываний с маскулинностью и феминностью. Ана меняет прическу и стиль одежды на мальчиковый манер, но остается при этом слабой, наивной и эмоциональной. Джанис, будучи женственной в своем внешнем виде, опирается на разум. Героини несколько раз меняются ролями, они многогранны в этом. Но главное их отличие в зрелости.
Вопрос феминизма для Педро Альмодовара – не веяние моды. Режиссер говорил о женщине как сильной и независимой фигуре еще задолго до своих современников. Женские образы – одна из красных нитей его творчества, которая, возможно, и позволяет режиссеру не бронзоветь, экспериментировать и привносить в каждый свой фильм что-то новое и актуальное.
Параллельная авторская нить Альмодовара – его постоянные «музы». Несменные актрисы, в числе которых Кармен Маура, Росси де Пальма, Сесилия Рот, Чус Лампреаве, Эстер Гарсиа, Кити Манвер и, конечно же, Пенелопа Крус, для которой это уже восьмой фильм с маэстро.
Выражение «девушки Альмодовара» непринужденно наталкивает на мысль о «женщине Рубенса» – первой тенденции изображения полных женщин. Для эпохи Барокко это эротический манифест против стандартов красоты. В современном киноискусстве и всё еще сильно католическом обществе Испании Педро Альмодовар не изменяет своей позиции ппо кирпичику разбирать патриархальные представления о роли женщины. Мама Аны в «Параллельных матерях» в своем откровении говорит об унизительном разводе с мужем, в котором церковь не рассматривала её желание двигаться в карьеру, а нарекла девушкой легкого поведения и отдала дочь на попечительство отцу.
Визуальная система как диалог
Альмодовар во многих своих картинах выбирает основным цветом повествования красный и белый. Режиссёр редко изменяет стилистике поп-арта в своих работах, что было особенно хорошо заметно в «Боли и славе».
В противодействие красному в фильме встречается много зеленых оттенков, особенно фисташковый. Внутренняя борьба героини Крус, её рвение докопаться до истины через преграды, из-за которых можно было бы успокоиться и сдаться, визуально изображены именно через сочетание противоположных цветов.
Красный и зеленый цвета «дружат» в фильмах Альмодовара ещё со времён фильма «Высокие каблуки» 1991 года и наряда героини Марисы Паредес. Альмодовар любит аристократизм этого Gucci-сочетания и диалог, который можно через него передать.
Как важный концептуальный приём, этот диалог был в короткометражке «Человеческий голос» 2020 года с Тильдой Суинтон.
«Параллельные матери» же используют красный и зеленый как диалог между идеализмом и реализмом. Основные детали интерьера в доме Джанис (и позднее Аны) зеленые, а элементы одежды, смартфон и особенно двери – красные. Более очевидной метафоры портала в коллективную память, реально вскрываемую раскопками, сложно придумать.
Несменный оператор в картинах Альмодовара, Хосе Луис Алькайне перенёс в «Параллельные матери» свои любимые очень крупные планы, за счет чего не теряется акцент на лицах и эмоциях, затемнения в конце сцен, придающие им объем.
Еще одна неизменная фишка режиссера – перегруженность значимыми деталями. Его упомянутая выше короткометражная работа «Человеческий голос» наполнена имидо упора топор, отсылки «Призрачной нити» Пола Томаса Андерсона и «Убить Билла» Тарантино, интерьер, в который вписаны известные картины и многое другое. Новый фильм аккуратный, в меру яркий, но не менее символический.
Символизм здесь не ограничивается атрибутами и декорациями. Тонкие параллели строят наполненный саспенсом сюжет. Жизнь и смерть, рождение и погребение объединяются в неразрывные нити. В финале невозможно думать о параллельности. Педро Альмодовар окончательно подчеркивает, что всё в человеческой жизни связано между собой.
А что же не так?
Возможно, Альмодовар ищет контакт с массовой аудиторией через понятный всем архетип матери и очевидную главную интригу, которую обязательно заметит зритель, но не героини. Это даст первому преимущество знания, которое всегда было одним из главных якорей мыльных опер и заставляло людей смотреть их дальше – ведь приятно же чувствовать себя умнее остальных. Однако для режиссёра в прижизненном статусе классика опускаться до такой дешевой манипуляции как минимум странно, а как максимум – недостойно.
