Грозный отголосок: рецензия на фильм «Молодой Годар»

Отец «новой волны» никогда не скрывал свой характер и политические взгляды, но заслужил ли образ полного мудака от коллеги по цеху?

Зачастую, о героях байопиков — либо хорошо, либо никак. Даже провалы можно сбалансировать достижениями или оправдать. Но французский режиссер Мишель Хазанавичус отошел от традиции. Взяв мемуары бывшей жены Жана-Люка, несколько явных «годаровских» визуальных приемов, Луи Гарреля и Стейси Мартин (молодая Джо из «Нимформанки» ), Мишель создал образ «грозного Годара». Собственно, оригинальное название Le Redoutable так и переводится.

Грозный, а не молодой, Годар — это 37-летний мизантроп, который, совершив одну революцию в кино своим талантом, готовит другую — политическую. Во всем и везде его поддерживает 19-летняя жена Анна Вяземски (она и написала книгу «Год спустя» о своих отношениях с Годаром). Но это не надолго. Зрителя-эмпата весь фильм не будет покидать мысль «Ну брось ты уже этого мудака.»

Максим Сорокін

В самом начале фильма мы уже можем встретить слово «Грозный» (Le Redoutable) — такое имя носит французская подводная лодка, историю которой слушают Годар и Анна по радио. «Такова жизнь на борту «Грозного» — это универсальное объяснение как для их брака, так и для творческого пути самого Годара и вообще всего происходящего на экране. По-французски простое и непосредственное, но и не дающее прямой ответ.

1967 год. Пара готовится к премьере «Китаянки», где Анна сыграла главную роль. Фильм сложный, политический, пронизанный леворадикальным духом эпохи и маоизмом. Поэтому картина не заходит публике, которая уже привыкла к романтичному нуару и комедиям режиссера. Узнав истинное лицо своей аудитории, Годар начинает протестовать против себя самого и делает это весьма инфантильно. Он хочет быть революционером, но все по-прежнему видят в нем гения, даже несмотря на провал «Китаянки».

Максим Сорокін

Режиссер одновременно издевается над личностью своего кумира как человека и боготворит Жана-Люка, ставшего культовой личностью – тем самим мэтром, который пережил злополучные 35 лет и «забронзовел». Из такого симбиоза получается на удивление хорошо работающая ирония, которая чудом не скатывается в профанацию.

Эпизоды с Вяземски – кладезь отсылок для всех фанатов «новой волны» и Годара. С их помощью Хазанавичус напоминает, что мы все-таки смотрим байопик. Сцена их супружеского секса – это годный косплей на «Замужнюю женщину». Упомянутая «Китаянка» у нас перед глазами каждый раз, когда мы видим стены и полки в квартире супружеской пары.

А если лук обнаженной Анны не напомнил вам «Презрение», то вам точно нужно пересмотреть эти фильмы. Собственно, «Le Redoutable» – отличный способ как познакомить аудиторию с творчеством Жана-Люка, так и напомнить его поклонникам любимые моменты, которые перенесены в биографию с не меньшим трепетом преданного фана.

Годар со смешного нелепой стремительностью радикала скатывается к занудству, все сводит к политике и позволяет себе смачно оскорблять несогласных. Хотя это еще можно оправдать. На улицах Парижа разгар «Красного мая» — студенческих демонстраций против государственного застоя и безработицы. Годар хочет стать ее частью, но молодая радикальная революция отвергает ее так же, как и публика – «Китаянку». Сцены протестов под легкий французский шансон — уже ради этого фильм стоит увидеть.

Но не забываем, что мы смотрим на Годара глазами Вяземски, которая кажется взрослее и рациональнее своего мужа. Ей не безразлична Франция, но откровенно надоело поведение Годара. А когда на встречах он заявляет что его фильмы — дерьмо, а евреи — палачи Палестины, ее лицо перестает скрывать стыд и фейспалм.

За отсутствие политического стержня, Жан-Люк абьюзит Анну, обесценивает ее стремления и расшатывает нервную систему. Уже понятно, чем все закончится, но Хазанавичус умеет заинтриговать и подогревает мудачество Годара финальной сценой, когда Годар делает неуклюжую попытку показательного самоубийства, чтобы отомстить жене после ссоры.  

Фильм можно назвать комедией за символизм, которым не брезгует Хазанавичус — сломанные очки, заедающую пластинку и слишком явные, слегка гипертрофированные отсылки к фильмам Годара. Даже не будучи знатоком фильмографии «новой волны», их можно заметить.

Максим Сорокін

Главная победа украинской локализации — в осознанном (или неосознанном?) троллинге Годара, который вел Хазанавичус. Невозможно быть вечным enfant terrible. Невозможно создавать что-то или быть частью чего-то, находясь вне контекста. Бунтующие парижские студенты отвергают Годара как буржуа, и они правы — его лучшие работы созданы для тех, кто был бунтарем 10-15 лет назад. Для тех, кто во время фильма презентовал свои работы в Каннах, считая происходящее вокруг лишь чересчур шумным павильоном. Отрекаясь от своего имени, Годар не мог «обнулиться» — ведь его знания и опыт оставались с ним. Трагедия собственного непринятия, ведущая к саморазрушению — одно из главных преимуществ картины, которое объясняет абсолютную стагнацию героев.

Сюжет хоть и хронологически насыщенный, но схватывается легко — фильм разделен на главы, и за счет поп-артовой стерильной эстетики его очень приятно смотреть. А облысевший Луи Гаррель уже стал мемом.

Вывод

«Молодой Годар» — не ода, не дань и не лесть мэтру «новой волны». Хазанавичус иронизирует над отечественным кинематографом и героем, ставшим классикой. Он раскрывает характер Жана-Люка через брак, политику и кризис стареющего гения. Годар не вызывает трепета, а лишь градации смеха. Потому что такой же, как все — не идеальный, хоть и великий.

• Поділитися
• Надіслати
• Пошейрити
• Твітнути