Максим Сорокін Вождь жив: рецензия на фильм "Смерть Сталина"
Комедия – один из самых недооцененных жанров кино. Устойчивая традиция показа американских фильмов сначала по нашему ТВ, а потом и в кино приучила нас к тому, что комедийный фильм – это по большей части короткое зрелище на один раз, в котором можно встретить шаблонных героев, сортирные шутки и скрытую рекламу брендов. Связь с понятиями «ирония» и «сатира» была отсечена как ненужное излишество – точь-в-точь как в самой политических язвительной и грустной комедии времен СССР – «Иронии судьбы». Молодому архитектору из пролога отказывали в чересчур вычурных проектах зданий, заменяя их на бездушные одинаковые прямоугольники. Что еще более иронично – советские комедии были едва ли не единственной возможностью аккуратно высказаться на политическую тему без явной опасности услышать на ушко «молодой человек, пройдемте» прямо на премьере.
Тем не менее, политика – нескончаемый источник для гэгов и удачных шуток, особенно в нашу перенасыщенную контентом эпоху пост-правды. Мы, конечно же, про иногда грубую, порой искрометную, но всегда меткую политическую сатиру проектов шотландского режиссера Армандо Иануччи. И его новый фильм «Смерть Сталина» можно считать лучшим из того, что он творил для больших и малых экранов.
Иануччи никогда не претендовал на статус «народного артиста» от мира режиссуры. Он всегда снимал ситкомы разной степени качества, но свое видение сформировал именно когда взялся за политическую сатиру. Вы легко поймете это, если видели жесткий британский скетчком «The Thick Of It («В гуще событий»), который своей псевдодокументальной манерой напомнит вам о «Парках и зонах отдыха» - если бы того скрестили с первым Trainspotting. Позже он получил кинопродолжение под названием «В петле», где режиссер по полной издевается над англо-американскими отношениями.
Сериал продержался на BBC 4 сезона, после чего Иануччи решил, что раз метрополия свое получила – пора взяться за бывшие колонии. Сериал Veep – до сих пор успешный проект HBO о буднях американского вице-президента и политической элиты США – может быть знаком вам лучше. Он не настолько брутален, но по-американски непосредственен.
Главный инструмент Иануччи – фарс. Он берет стандартные политические ситуации и перемешивает их с огромной скоростью, поднимая градус абсурда настолько, что понять, где серьезный спич, а где откровенный стеб, очень сложно.
Этот же принцип работает и в «Смерти Сталина» - экранизации одноименного французского комикса о борьбе сталинского окружения за власть после смерти «вождя народов». В нем искривлено, перекручено и высмеяно абсолютно всё и все, кроме того единственного, к чему Иануччи относится серьезно – самого страха, паники от вседозволенности власть имущих.
Сталин нарочисто карикатурен и умирает во время смеха над проклятиями из письма любимой пианистки Юдиной. В жизни она не выглядела как Ольга Куриленко, но внутренний стержень (в том числе религиозный) удалось показать.
Однако главный комедийный движ обеспечивают сталинские бонзы – Маленков, Хрущев, Берия, Молотов, Микоян, Каганович и, конечно же, Жуков. Оно и не удивительно – Иануччи собрал впечатляющий каст фактурных актеров, которые абсолютно не похожи на свои реальные прототипы внешне, но очень точно наследуют главные качества партийной верхушки – страх перед Вождем, желание власти и выживание любой ценой. Абстрагирование от внешности позволяет сделать гиперболы максимально яркими – такими, каким их принято подавать в комиксе.
Как же политическая возня может быть смешной? Очень просто – «Смерть Сталина» представляет практически всех членов ЦК кухонными интриганами и лизоблюдами, которые не умеют хорошо делать ничего, кроме одной вещи – мертвой хваткой держаться за свое место под солнцем. Они все дружно смеются с не очень смешных шуток Сталина в начале фильма, а после его смерти разыгрывают перед друг другом траур, хотя прекрасно знают о вранье друг друга.
Каждый из них растерян и озлобен по-своему. Берия (Саймон Рассел Бил) – картинный садист и узурпатор, который до смешного одержим манией быть главным судьей каждого. Маленков (Джеффри Тэмбор) – слабак и тряпка, который настолько долго находился на должности зама Сталина, что может лишь мимикрировать все удачные пассажи диктатора, особенно переживая за свое лицо на портретах.
Тем временем, Молотов (Майкл Пейлин) готов лизать ботинки как верный пес, а Хрущев, поначалу кажущийся бесхребетным жополизом, под конец глотает оппонентов, используя одних более сильных соратников, чтобы уничтожить других. Здесь Стив Бушеми на полную проявил свой талант скакать от абсурдной комедии до глубокой драмы менее чем за минуту. Над всем этим кагалом витает маршал Жуков, который вместо лица-картошки получил точеный орлиный профиль Джейсона Айзекса.
На полном серьезе – Иануччи должен выпустить 2-хчасовую версию фильма, где Айзекс-Жуков заходил бы в комнату, лихо сбрасывал плащ и унижал бы политиканов с АК-47 наперевес, приговаривая «Хочешь сделать что-то хорошо – зови Красную Армию».
Не хотелось бы приуменьшать роль Светланы и Василия Сталиных (Андреа Райсборо и Руперт Френд), но они как раз обеспечивают другую сторону этого фильма – ту, которую замечать не хочется, но которую ясно осознаешь в последние 20 минут. В какой-то момент осознаешь, что вся тонна гэгов, с которой ты так смеялся почти час – это, в общем-то, террор, насилие и смерть. «Смерть Сталина» открывает зрителю глаза постепенно, между комедией показывая сцены, от которых становится неловко за свой смех.
В конце мы понимаем, что главным врагом народа был вовсе не тот, на кого ополчились все ради выживания и даже не тот, чье тело они водрузили в мавзолей, заставив толпы народа расшибать лбы у его гроба. Главный герой фильма – упомянутый страх, граничащий с паникой. Он поселяется в сердцах всех и каждого, от крестьянина до зампреда Компартии, потому что в какой-то момент не народ стал контролировать власть, а власть в лице бонзы взяла народ в «ежовые рукавицы». Эта мысль есть во всех фильмах и сериалах Иануччи: «Вождям доверять нельзя». В «Смерти Сталина» она звучит громче всего, ведь отдает эхом одной из мощнейших тираний ХХ века.
Death of Stalin- прекрасная комедия, которая – как и все по-настоящему достойные представители жанра – имеет печальный эпилог. Все записанные женой Хрущева удачные шутки помогли - в конце тот сидит в опере уже со своим сборищем лизоблюдов. Он стал Драконом. На которого пристально смотрит пара ну очень больших бровей. Нам смешно, а ведь Сталин-то остался жив.
