«Игра в кальмара» vs «Королевская битва»: почему за 20 лет все поменялось, но ничего не изменилось

По миру, не щадя свободного времени зрителей и рейтинговые статистики, несется «Игра в кальмара» – корейский сериал от Netflix, ставший самым популярным проектом стриминг-сервиса. Его уже успели назвать интернет-феноменом, главным медиа-событием года и даже поводом для стеба между Твиттерами Украины и России. О сериале уже написано много – слишком много для дорамы, необычно использующей элементы культового фильма «Королевская битва» режиссёра Киндзи Фукасаки. Поэтому редакция Flashforward Magazine пересмотрела неповторимый оригинал, ставший первоисточником для огромного количества антиутопий о подростках и разобралась, сколько же «королевской битвы» в «Игре в кальмара» и почему за более чем 20 лет бюджетный фильм о поединке школьников на острове не потерял ни капли актуальности.

Отбор

«Королевская битва» – фильм 2000 года (в 2001 году получил специальную режиссерскую версию), являющийся адаптацией книги Косуна Таками о ежегодной рандомной бойне школьников, которую устраивает руководство восточной милитаристской сверхдержавы Народная Республика Дальневосточная Азия. В последней легко угадывается Япония, только победившая во Второй мировой.

Режиссёр Киндзи Фукасаки очень грамотно убрал эту сложную экспозицию, перенеся место действия в Японию недалекого будущего, которую терзает повальная безработица и вызванный ею разгул подростковой преступности. Чтобы взять её под контроль, власти принимают Millennium Education Reform Act – т.н. «Закон о «Королевской Битве». Каждый год лотерея определяет один класс средней школы, который в полном составе вывозят на необитаемый остров и заставляют биться насмерть до последнего выжившего. Фактически, устраивают медиа-децимацию с целью устрашения.

«Игра в кальмара» вышла в 2021 году (а над своей идеей Хван Дон-хёк работал еще 10 лет назад), а потому не копирует заезженную механику с принуждением подростков к поножовщине, а берет в оборот людей взрослых – чем делает всю систему еще более жестокой.

Участие в «Игре в кальмара» условно добровольное: агенты организации находят злостных должников и опустившихся людей, предлагая заработать деньги и давая визитку с телефоном. Но потом все равно происходит похищение как в «Королевской битве», доставка на остров и принуждение играть – но не ради жизни, а ради возможности и получить больше 40 млрд вон после участия в шести играх. Когда за твоей спиной десятки миллионов долгов и семья, которой они нужны, риск для жизни становится менее важным, чем деньги. 93% участников же вернулись после первого отказа.

Выбирать более «добрую» игру между этими двумя – это как спорить, что же гуманнее: газовая камера или расстрел.

Локации, мотивация и контроль

В «Игре в кальмара» 456 людей со всей страны попадают на необитаемый клочок суши, чтобы сыграть в шесть игр на выживание ради очень большой денежной награды. От необдуманных поступков и побега игроков защищают закрытые двери их общего барака, относительно комфортные и с регулярным скудным питанием.

«Королевская битва» же более жестока: весь остров открыт, но на каждом школьнике есть ошейник-прослушка со взрывным устройством и GPS-маяком, а часть зон острова могут стать запретными. Пытаешься сбежать – голова взорвалась. Стараешься снять ошейник – голова взорвалась. Остался в опасной зоне – та же история. Иными словами, «Игра в кальмара» – это шесть сессий смертельных игр, которые чередуются моментами относительно спокойного отдыха, а «Королевская битва» заставляет выживать постоянно.

Участникам обоих смертельных игр говорят, что они в равных условиях, но на деле все не так. «Игра в кальмара» позволяет получить преимущество за счет знания правил старых детских игр – поэтому люди среднего возраста и пожилые выживали гораздо чаще, чем молодые или беженцы из Северной Кореи, которые по разным причинам никогда не знали этих игр.

Игроки «Королевской битвы» получали индивидуальные наборы выживания, в которых было рандомное оружие: кто-то мог получить автомат или GPS-карту с метками других игроков, а кто-то – крышку от кастрюли.

Суть конфликта

«Королевская битва» умело исследует жестокость как врожденное качество человеческой натуры, которое наиболее сильно проявляется в детские и подростковые годы. Япония в этом фильме имеет сильно ослабленные социальные табу, а потому маркеры «что такое хорошо, а что такое плохо» у школьников развиты недостаточно. Но, стоит им попасть в ситуации настоящей жестокости и взаимного уничтожения, каждый выбирает свой путь: труса, гуманиста, борца с системой или хладнокровной убийцы с серпом.

«Игра в кальмара» делает то же самое, только вместо жестокости показывает жадность взрослых людей и границы моральной деградации на её фоне. Ведь сложно придумать более благодатную почву для семён жадности, чем бедные и опустившиеся люди с долгами, которым нечего терять.

И «Королевскую битву», и Игру в кальмара» можно выиграть, убив лишь однажды – когда остается двое игроков. Однако, если в первом случае убийство других является главным условием, то во втором сами игры уничтожают большинство, а покушение на игроков – лишь необязательное условие, до которого, увы, опускаются многие.

За всем этим конфликтом наблюдают те, по чьей воле социальное табу на теоретическую возможность убивать себе подобных превратилось в развлечение или назидание. В случае Battle Royale это власти, а вот «Игра в кальмара» полностью проспонсирована скучающими богачами, у которых есть много хлеба, но маловато зрелищ. Эдакий «солидный Господь для солидных господ» со всеми атрибутами «запрещенки»: анонимность, убийства, элитный алкоголь, а также эксплуатация прислуги как мебели или сексуального объекта.

Battle Royale как детская наивность

Темы детства и жестокости очень популярны в азиатском кинематографе. От хорроров до трагикомедий, дети служат или катализатором конфликта, или той силой, для которой жестокость не имеет системы координат, в коей традиционно действуют жестокие персонажи в западной драматургии.

Поэтому детские игры в «Игре в кальмара» – то же самое, что игра на убивание в «Королевской битве». В первом случае взрослых возвращают в детство за счет игр, второй зеркальный – школьники сами еще дети, поэтому играют во «взрослую войнушку», будто это матч в мультиплеере Call of Duty, только в один раунд с перманентной смертью. Если Киндзи Фукасаку сделал фильм, который легко понимать, как радикальное переосмысление молодежного чиллера, то «Игра в кальмара» - это какой-то гибрид базово вторичных «Голодных игр» и не так давно нашумевших «Паразитов», критикующих дикий капитализм Южной Кореи.

При этом изображение процесса у обоих проектов отличается – вот здесь как раз сильнее всего видна печать времени. «Королевская битва» снята с максимальной, почти клинической простотой визуальных приемов. «Игра в кальмара» же, напротив, напоминает Уэса Андерсона, который переел запрещённых веществ: яркие цвета, симметрия в кадре и фриковые костюмы.

Frontman: у игры всегда есть администратор

У каждой игры на выживание всегда есть организатор – не тот, кто ее придумал, но тот, кто воплощает ее в жизнь. Тот, кто контролирует каждый аспект смертельного противостояния, администрирует ее и следит за тем, чтобы ее цели конечных бенефициаров были достигнуты, а задачи выполнены.

В «Игре в кальмара» решили поиграть в «пост-пост, мета-мета» модернизм и назвать его просто Frontman / Главный / Лидер. Он победитель одной из игр, любящий почитать Лакана и анализировать все вокруг, поэтому неудивительно, что он прижился в качестве топ-менеджера этой «раскраски для взрослых» (раз мы начали цитировать Монеточку). Нам, конечно же, очеловечат его, покажут, что он «не меньше последних устал, быть может». Однако необязательная со всех сторон сюжетная линия с братом-детективом в итоге приведет его… к той же точке, что и в начале. Ничего не изменилось: люди – говно на блюде. Точнее, лошади на скачках.

А вот в «Королевская битва» создавалась больше 20 лет назад, а потому режиссёру было не чуждо литературное изящество. Такеши Китано явно поставил два условия: ходить в спортивном костюме и чтобы его персонажа называли реальной фамилией. Но, учитывая нежную привязанность Китано к ученице Норико, здесь перед нами аллюзия ещё и на Гумберта Гумберта из «Лолиты».

А вот методы у них общие: запугивание и красивые речи. Когда Китано объясняет, почему дети оказались на острове, он говорит, что их прежний классный руководитель был против участия. В этот момент солдаты вкатывают каталку, а Китано сдергивает простыню с его изуродованного трупа и говорит: «Он был плохим взрослым. Не будем брать с него пример». Примерно такую же речь, но о равенстве всех, выдает Лидер на фоне повешенных солдат, продававших органы и одного из игроков, который их вырезал.

Лидер из «Игры в кальмара» казнит неподчиняющихся так же, как и Китано – буйных учеников, которые нарушают правила. В этом фильм и сериал похожи как никогда.

Персонажи и классическая музыка

Еще одна деталь, в которой «Игра в кальмара» и «Королевская битва» сильно сходятся – это персонажи. То ли это отсылка, то ли плагиат или же закон жанра – непонятно, но факты красноречивее слов:

  • Игрок 456 / Сон Ки Хун и Щуя Нанахара: потеряли родного человека, живут вне социального договора, хотят победить ради любимого человека.

  • Игрок 101 / Чан Док Су и Кадзуо Кирияма – самые агрессивные персонажи игр, имеющие намек или прямое отношение к криминальному миру. Готовы убивать ради победы при первой возможности.

  • Игрок 212 / Хан Ми Нё и Мицуко Сома – сильные женские персонажи, которые раскрывают свое нутро именно в атмосфере «всех против всех». Погибают рядом с самым агрессивным персонажем игры.

Вся эта схожесть максимально усугубляется классической музыкой, которая звучит в ключевые моменты фильма и сериала. «Игра в кальмара» выдает вальс Штрауса в начале каждого дня так же логично, как и «Королевская битва» – «Реквием» Верди в начале фильма, когда показывает победительницу прошлой игры. Естественно, такой прием не является находкой для кино, но в подобном кино его использовал только фильм-прародитель жанра.

 Итого

«Королевская битва» стала первым фильмом и сюжетом, который спустя 10 лет вызвал волну по большей части «молодежных антиутопий» в США. «Голодные игры», «Дивергент», «Сотня» и прочие были сняты красивее и дороже, а герои в них умирали не так нелепо, но все равно остались третьесортными субпродуктами по сравнению с «Королевской битвой» 70-летнего маэстро Фукасаку.

Спустя 20 лет и тонны контента «Игра в кальмара» доказала, что изменилось все, кроме самого главного – жестокости как цели, а не средства, которая не знает системы координат для одних и является развлечением для других. Поэтому сериалу и удалось стать мировым феноменом: ведь на фоне растущего социального неравенства в мире и неуверенности в себе порой так хочется увидеть, что можно потерять себя и не умереть.