Артур Сумароков Износ конвейера: рецензия на «Голливуд» Райана Мерфи
Flashforward Magazine разбирает новый сериал «Голливуд» Райана Мерфи. В нем «шоураннер-оптовик» создает красивую картинку, за которой, увы, скрывается его типичный набор тем, никак не адаптированных в контекст эпохи «золотого века» Голливуда.
Джек Кастелло – ветеран Второй Мировой с беременной женой, который мечтает покорить Голливуд. Но пока не доходит даже до ролей в массовке высокобюджетных вампук студии Ace Pictures. Смазливому Джеку удаётся устроиться на автомойку, принадлежащую лоснящемуся бизнесмену Эрни Уэсту. Естественно, только лишь мыть автомобили всякой голливудской элите здесь ему уже не придется, лишь иногда жертвовать некоторыми своими жизненными принципами. Но на что не пойдешь ради столь желанных славы, богатства и успеха? Когда наконец Джек проникает по ту сторону съемочной площадки, для него и остальных товарищей по несчастью, все лишь только начнётся.
«Голливуд» – это красиво. Что же могло пойти не так?
Рано или поздно это должно было случиться: конвейерный шоураннер Райан Мерфи, последовательно внедряющий политику всеобщего разнообразия в своих проектах (от «Хора» до «Политика»), должен был совершить безусловный художественный прокол. Им и стал мини-сериал «Голливуд».
Netflix дал Мерфи чуть ли не абсолютную творческую свободу при создании «Голливуде». Шоураннер при этом пошёл по пути наименьшего авторского сопротивления, создав совершенно беззубое и – не побоимся этого – неомарксистское шоу, которое не показывает ожидаемых от него «ужасов». Имеются в виду ужасы кинопроизводства, жизни актеров, режиссеров, сценаристов разного пола, возраста, национальной принадлежности и сексуальной ориентации. Да, «Голливуд» все это как бы подразумевает, однако они столь тщательно отфильтрованы сквозь оптику «розовых очков», что все созревающие к пятой серии конфликты в лучшем случае лопаются как мыльный пузырь. В худшем – низводят сериал до скучной, хотя и донельзя красивой серии мыльных опер, причём далеко не американского производства.
Многие сериалы-долгожители, имевшие колоссальных успех в начале пути, из-за постоянных продлений напоминают перекормленного допингом марафонца. И на пенсию отправить охота, только вот жалко, потому ему все же позволяют добежать до финиша. Райан Мерфи достиг статуса такого марафонца в ускоренном порядке, судя по «Голливуду», который видится и квинтэссенцией всех авторских приёмов знаменитого шоураннера, Но если «Однажды в Голливуде» кажется вершиной режиссерского мастерства Квентина Тарантино, но «Голливуд» Райан Мерфи скорее демонстрирует полное профессиональной выгорание.
Мифы и наивность
Конечно, можно расценивать семисерийного гомункула об изнанке Голливуда роковых 40-х как самую лучшую дань уважения тогдашнему наивному и добродушному кинематографу. Тогда кажутся естественными и драматургические перехлесты, и актерские переигрывания, и общая идеологическая назидательность. Откровенно левая, а значит по умолчанию невозможная в американском кино «Золотого века» с его «Черным списком Голливуда» список деятелей культуры в США 1940—1950-х годов, которым запрещалось заниматься профессиональной деятельностью из-за их политических убеждений. В списки, попадали члены Компартии США или те, кого заподозрили в симпатии к ней. К примеру, Далтон Трамбо. Также в список попадали те, кто отказался помогать властям в расследовании деятельности компартии.Однако Райан Мерфи, выдерживая до конца этот наивно-идиотический тон (финальная серия как апогей киноревизионизма и «новой искренности»), всё же отказывается от тотального следования канону голливудского кинематографа 40-х, приправляя картину привычным для него гомосексуальным софт-порно и травестийным китчем, за который отдувается Джим Парсонс.
Можно ещё разъяснить авторский метод Райана Мерфи с точки зрения мифологизации. Ведь чем является Голливуд для большинства обывателей? Мифом и одновременно чем-то совершенно потусторонним способным изменить кажущийся неизменными статус-кво. И шоураннер лишь усиливает эту мифологичность и мифоцентричность Голливуда, сознательно боясь тотальной деконструкции этого устоявшегося мифа. Конечно, Мерфи далеко и до Франсуа Трюффо с его «Американской ночью», и до Роберта Олтмана с «Игроком», и даже до сериала «Красавцы», который был гораздо честнее со зрителем в разговоре о голливудской кухне.
Само собой, послевоенная киностолица мира была далеко не такой карамельно-приторной, какой ее показывает «Голливуд» в своём ревизионистском видении. Реально существовавший Генри Уилсон не понес абсолютно никакого наказания (хотя бы морального) за свои нарушения этики в отношении своих клиентов, которых он, с одной стороны, удачно продвигал, но с другой стороны – эксплуатировал сколько ему вздумается. Рок Хадсон, герой благообразных романтических драм и комедий режиссера Дугласа Сирка, вплоть до момента своей смерти от СПИДа в 1985 году так и не вышел «из шкафа». Тем нелепее выглядит его история в сериале Мерфи, который невольно противоречит сам себе, регулярно выставляя геев в «Голливуде» как, мягко говоря, личностей не от мира сего и с не самым большим интеллектом (зато с выдающимся либидо). И уж тем более судьбы актрис Анны Мэй Вонг и Хэтти МакДэниэл были не столь безоблачны, как ни пытайся любовно и почти на грани гламурного фетиша выстроить вокруг них новые политические, социальные, экономические и творческие смыслы.
В сухом остатке
Если воспринимать сериал как этакую помесь образовательной success story и иллюстрации «новой этики» в сферическом вакууме, то именно второе в сериале превалирует. Уж слишком легко принять эту уютную сказку для самых маленьких и травмированных за чистую монету, особенно без знания всего исторического контекста.
«Голливуд» – это даже не столько набор внятно артикулированных идей, сколько компиляция наивно-идеалистических манифестов, которыми с завидной лёгкостью прикрывается и топорная культурная ревизия, и унылая историческая манипуляция. Ее вторичность особенно заметна, если вы видели «Однажды в Голливуде» Тарантино и «Да здравствует Цезарь!» братьев Коэн.
Да и манифест манифесту рознь. То, что было естественным и адекватным духу времени в «Американской истории преступлений: Убийство Джанни Версаче», в «Голливуде» воспринимается как на редкость абсурдный фарс, эталоном которого становится «фильм в фильме» «Мэг». Если это и есть тот самый «кинематограф мечты», то всё-таки пускай лучше она так и остаётся несбыточной. Ибо снова садиться в поезд соцреализма, который на сей раз раздавит не Анну Каренину, но Вронского, как-то не хочется.
