МаксимСорокин Пустая тиара: рецензия на сериал «Новый Папа»
Второй сезон остросоциальной сатиры Паоло Соррентино о Ватикане под названием «Новый Папа» закончился, и можно делать выводы. Соррентино не случайно назвал сериал «Новый» он переосмысливает не только персонажей. По большому счёту, это другая история с теми же персонажами – но всё о той же власти мирской над миром духовным. Декан и преподаватель Украинской евангельской теологической семинарии Денис Кондюк и главный редактор Максим Сорокин разбираются, почему «Новый Папа» получился слабее, но глубже первого сезона – и почему это хорошо.
Цитатность и ирония
Денис: Соррентино закончил первый сезон непонятной то ли смертью, то ли болезнью Папы Пия XIII (Джуд Лоу). Как мы узнаём, он упал в кому, а ключевым Папой второго сезона должен быть Иоанн Павел III (Джон Малкович). Но не всё так просто. В процессе мы узнаём о Папе Франциске II (Марчелло Ромоло), и не только о нём. Ясное дело: выборы Папы Франциска II отсылают к выбору реального Папы Франциска (при живом действующем), есть отсылка к случаю с голубем и очевидная цитата «воробьёв» из «Игры престолов» с бегающими и захватывающими пространство молодыми монахами.
Максим: Кроме вездесущего цитирования произведений искусства, из которых и состоит большинство сцен обоих сезонов, «Новый Папа», осеняет зрителя крестным знамением иронии. Вот Ленни Беллардо (он же Пий ХIII, он же потрясно выглядещий в свои 47 лет Джуд Лоу), лежит на койке почти голый под огромным неоновым крестом. Николас Виндинг Рефн и Гаспар Ноэ могут и гордиться собой, и краснеть одновременно.
А вот Джон Малкович, один из самых инфернальных актёров современности, играет хрупкого британского кардинала-аристократа с накрашенными подводкой глазами, который издевается над Меган Маркл.
Однако больше всего «Новый Папа» цитирует самого Соррентино. Режиссёр, кажется, решил вообще ничего не менять в невероятно удачной стилистической оболочке. Оператор Лука Бигации всё так же гениален, и если в первых трех сериях кажется, что форма доминирует над содержанием, то до седьмого эпизоду вы уверуете снова.
Денис: Почти перформансом можно назвать участие в роли себя Шерон Стоун и Мэрилина Мэнсона, а также самоиронию Малковича. Кроме всего прочего, цитирования современного искусства и музыкальных цитат мы увидим и ироничный нод «Сиянию» Кубрика. Также активно обсуждаются: иммигрантский кризис, терроризм, проблема страданий и неизлечимых болезней, радикальный религиозный фанатизм, медиа присутствие и манипуляция, «нетрадиционная» ориентация, совращение несовершеннолетних, «всемирные заговоры» и многое другое.
Телесность
Денис: Второй сезон вышел ещё более «телесным». Мы видим много бюстов и обнажённых спин. Но также в этом сезоне большую роль играет исцеление, или его отсутствие во всяческих неизлечимых болезнях и травмах. Мы не только видим больных – они играют важную роль в сюжете. Да и вообще движение тел, лиц и ног играют эстетическое и смысловое значение. Нас ждут и беременные монахини, и святые блудницы, и влиятельные девушки с эскорт-сервиса. Ну и главный персонаж второго сезона – тело Папы Пия XIII (и буквально, и на «кенгурушках» фанатов, в радиопередачах и в кулуарах Ватикана).
Максим: Здесь дело не просто в телесности, а в чистой сексуализации всего, до чего у Соррентино могут дотянуться руки. Причем ему удаётся мастерски обойти любой намёк на объективацию женщин, в которой его могли бы упрекнуть. Джуд Лоу так же эффектно смотрится в плавках во время своей фирменной проходки по пляжу, как и монахини, танцующие вокруг неонового креста в опочивальне. Яркая итальянская сексуальность прекрасно контрастирует с холодным, но мощным эротизмом, который излучает пресс-аташе София (Сесиль де Франс).
«Новый Папа» продолжает быть фестивалем изысканной пошлости, в которой максимальный католический фетишизм помогает взглянуть на отношение к вере, Богу и пастве под совершенно новым углом. Наиболее эротичные сцены отбрасывают основные догмы и экспериментируют с образами блудниц и раскаявшихся грешников, которые видят в своих действиях отчаянную попытку соприкоснуться с высшей силой. Экстаз здесь всегда граничит с личной жертвой, с перешагиванием черты собственных возможностей предрассудков и правил, редко имеющих какое-то отношение к настоящим религиозным переживаниям. Сомневаться, быть уязвимым не просто нормально – это единственный способ увидеть Бога в мире пост-правды.
Бог в сомнении и уязвимости
Денис: Если в первом сезоне Бог являлся в недоказанности и многословных совпадениях, во втором это почти всегда отображено через зримое и незримое присутствие Папы Пия XIII. Однако, всё же и во втором сезоне есть место для тайны и чуда. Основной идеей духовности есть смирение, самоирония и сострадание. Бог в «среднем пути», в раскаянии грешника, а не в радикальной убеждённости в своей правоте. И эта линия представлена интересно, особенно во второй половине сезона и заключительной серии.
Анджело Войелло (Сильвио Орландо) также раскрывается постепенно и местами неожиданно, и в его манипуляциях мы видим и его уязвимость и его простоту. Он второе связующее звено всего сезона, и чем больше он манипулирует тем дальше он удаляется от своей цели, но в процессе он постигает и власть бессилия.
Максим: Римское язычество было сильнейшим образом завязано на тщательности ритуалов, и еще в «Молодом Папе» Соррентино показывал безбожный мир ритуала. Мир, в котором современная религия превратилась в супермаркет, торгующий надеждой и спасением со скидкой. «Молодой Папа» поначалу убеждает нас, что Пий ХIII победил ереси и вернул верующих в храм через ту самую «узкую дверь» правильного служения Богу. «Новый Папа» же показывает, что показная святость и требование вернуть земли Папской области – это пародия. Воскреснув из мёртвых (а все этого только и ждали), Ленни сам не понимает, зачем всё это и какое его место. Все настойчиво называют его святым и требуют конвейер из чудес. И седьмая серия (самая камерная, драматичная и эмоционально надорванная из всех) показывает, что настоящие чудеса – не товар в интернет-магазине. Даже если о них молят те, чей крест самый тяжелый.
Итог
Денис: Второй сезоне не выглядит таким же целостным и хорошо выверенным, как первый, но он всё же предлагает интересное продолжение истории Ленни Белардо. Также то пример наиболее умной сатиры на тему католичества и современной культуры. Визуально прекрасный, провокативный и страшно ироничный, он и порадует фанатов, и найдёт новых «последователей» и ценителей Пиеты и Сикстинской капеллы.
Максим: Несмотря на всю внешнюю китчевую порочность, «Новый Папа» показывает своего рода «идеальный» христианский мир. Мир, люди в котором наделали кучу ошибок, но потом покаялись и получили прощение. Таких сценариев нам ой как не хватает.
