АртурСумароков Люди не нужны: «Большой баг» Жан-Пьера Жёне
11 февраля на Netflix вышел новый фильм Жан-Пьера Жёне «Большой баг». Редакция Flashforward Magazine посмотрела его и рассказывает, почему название полностью отражает художественную и жанровую ценность картины от человека, который пару десятилетий назад был одним из самых интересных постановщиков.
Глубоко роботизированное будущее 2045 года. Для домашнего обслуживания приспособлены милые и даже чересчур чуткие андроиды, которые не только следят за порядком и чистотой в домах, но и оценивают внутреннее состояние людей, которым, к примеру, может стать слишком скучно. Андроиды нового поколения заняты, соответственно, более глобальными вопросами. Наступит момент, когда домашние роботы вдруг решат, что покидать пределы дома опасно, заточив людей в собственных жилищах без их согласия. Люди, впрочем, вполне заслужили такую изоляцию.
Казалось, что один из главных французских поп-визионеров Жан-Пьер Жёне после ряда громких провалов ушёл из кинематографа навсегда. И дело не столько в художественных качествах, сколь в прагматизме и финансовых показателях – хотя снятый в далёком уже 2013 году фильм «Невероятные путешествия мистера Спивета» по-настоящему плохим не был.
Был в фильмографии Жан-Пьера Жёне и крайне несуразный заход на территорию больших голливудских франшиз с картиной «Чужой: Воскрешение», где были на месте почти все черты авторского почерка француза, вплоть до вычурной сказочной интонации и местами чёрного юмора, но выйти в дамки с этим блокбастером Жёне не удалось, а уж повторить художественные удачи «Деликатесов» и «Города потерянных детей» тем более. Новая работа культового французского постановщика «Большой баг», который тот снял для Netflix, демонстрирует одновременно возвращение режиссёра к своим корням и вынужденную «сделку с совестью». Форма и содержание предательски расходятся по швам в этом визуально ярком, но чересчур уж простом фильме о бунте андроидов.
Естественно, новыми идеями и, уж тем более, новым взглядом на жанр научно-фантастической антиутопии «Большой баг» не страдает. Фильм крошит в визуальную труху всё, что удалось вспомнить Жёне из классики: название жирно отсылает к «Большому брату» из «1984» Джорджа Оруэлла, мыслящие роботы являются компиляцией из идей Филипа Дика и Айзека Азимова, абсурдная картина мира будущего напоминает моментами не то «Бразилию» Терри Гиллиама, не то «Пятый элемент» Люка Бессона. Кроме того, Жёне делает очевидную попытку зайти на территорию годаровского «Альфавиля» – лучшей франкоязычной антиутопии, визуальный и идеологический радикализм которой, к счастью, стоит всего «Большого бага» даже спустя 57 лет после своего создания. Весь этот наспех собранный поп-коллаж пытается казаться оригинальным, но фактически занимаясь эксплуатацией чужих идей, которые по дороге забыли должным образом переосмыслить.
Само собой, технофобия перед «интернетом вещей» и острое предчувствие реванша тоталитаризма остаются актуальными темами фантастического и антиутопического кино не одно десятилетие. Из недавних жанровых удач можно вспомнить, к примеру, сериал «Основание», анимацию «Митчеллы против машин» и, естественно, «Дюну» Вильнева.
На их фоне довольно камерный, снятый в период пандемии проект Жан-Пьера Жёне смотрится уверенным, но не слишком обязательным продуктом, интересным лишь самой фигурой автора, совершившего своё «вечное возвращение». Однако даже для актуальной истории кино «Большой баг» – не более чем прилизанное эксплуатационное кино, в котором актеры – Эльза Зильберштейн, Андрэ Дюссолье, Клод Перрон, Изабель Нант и другие – выжимают максимум из крайне скучных карикатурных архетипов.
Собственно, роботизированный мир будущего от Жан-Пьера Жёне вызывает скорее оторопь, поскольку технический прогресс на каком-то этапе достиг своего пика, и кажущаяся поначалу отличной идея повсеместной автоматизации всего и вся привела лишь к сбоям, аварийным ситуациям и сферической бюрократизации, которые изнутри подтачивают систему управления и сам государственный режим. Последний мимикрует под демократию – и очень неудачно. Не удерживается Жёне и от комментария по поводу классового неравенства, ведь во вселенной ленты спокойно существуют роботы с властными ресурсами и роботы, подчиненные (добровольно, конечно) самому настоящему рабству. Однако преодоление рабства неизбежно приводит не к освобождению, а к ещё более худшим видам угнетения. Для левого по духу фильма это чуть ли единственная ревизионистская мысль, которая заслуживает внимания.
Весёлый смех Жёне над технологическим несовершенством и ужасами бюрократии, тем не менее, быстро сменяется кондовыми аллюзиями на фашизм, когда вышедшие из-под контроля роботы начинают сжигать книги, а люди превращаются в материал для публичных развлечений в телешоу «Homo Ridiculous».
Но самое грустное – Жан-Пьер Жёне пытается подшучивать над пандемийными реалиями, показывая личностную деградацию в условиях длительного вынужденного заточения. Однако режиссёру не хватает ни смелости, ни такта, ни вкуса, зато банальной пошлости хоть отбавляй. «Большой баг» значительно уступает в качестве осмысления пандемии даже не бог весть какой картине бразильской режиссерки Юли Жербази «Розовое облако», избавленной хотя бы от гэгов вокруг Камасутры.
Фирменная мизантропия Жёне в отношении людей с возрастом прогрессирует: если знаменитая «Амели» регулярно уходила в абстрактный гуманизм и слащавый эскапизм, то «Большой баг» едва ли пытается утверждать, что люди заслуживают хотя бы на минимальное снисхождение. Персонажей в фильме хватает:
- Формально главная героиня Алиса – старая девственница (в первую очередь в моральном плане, а не физическом), которая упорно живёт прошлым, и ее душная ретромания отдает нездоровым привкусом некрофилии;
- Её приятель Макс и бывший муж. Оба с не самыми приятными детьми в периоде гормонального террора: зумеры уже выглядят не настолько безнадёжным поколением на фоне тинейджеров, изображенных в «Большом баге»;
- Озабоченная соседка со своим андроидом для сексуального удовлетворения и прочие.
Жёне помещает столь разномастную компанию в закрытое помещение и, как и андроиды, начинает наблюдать за людьми и фиксировать, что же с ними не так. Но «не так» с ними абсолютно всё. Люди глупы и грубы. Люди своевольны и слишком расслаблены. Люди, в конце концов, слишком заняты собственными мелкими интересами. Homo Sapiens на фоне андроидов выглядят отстающим по всем параметрам видом, обреченным на гибель и постепенное гниение. И где же мы это видели? Ах, да, практически везде! «Большой баг» зачем-то показывает изрядно потрепанный парадокс о том, что иногда роботы могут быть большими людьми, чем сами люди. Но нужно ли это высказывание в такой простой форме и без глубины кому-то, кроме самого режиссёра?
